Спектакль Сучилища (Серов) в театре Ермоловой

В пьесе Иванова налицо все приметы новой драмы, по крайней мере того ее крыла, где, помимо скверных реалий жизни, потерянности героев в социуме и жестяной лексики, есть еще и внятный сюжет, и мелодраматический компонент. Лексику режиссер Петр Шерешевский ловко подменяет эвфемизмами – все понятно, а вместе с тем неподсудно. Но с сюжетом в спектакле происходит замечательное эстетическое приключение, которое дает и без того хорошей драматургии множество дополнительных очков. По части и художественных контекстов, и театральности как таковой, и, разумеется, расширения смысловых объемов.

В сущности, что тут у нас в центре внимания? История о смертельно опасных взаимоотношениях между простолюдинкой и человеком более высокого происхождения. Пусть травестированные – современный Сережа с его никчемной педагогической деятельностью и депрессухой тот еще «дворянин», а «раённая» красотка Танька, живущая в свинских условиях и торгующая в ларьке рыбой, та еще «бедная Лиза». Но Танька, грубая, отчаянная, эгоистично, без всякой рефлексии упертая, здесь все же существо живое, с первозданными инстинктами, с не убитой социумом природой. В отличие от хилого и вялого Сережи, типичного новодрамовского персонажа со слабыми жизненными токами и стертыми ориентирами добра и зла. И вот режиссер прозревает в этом Сереже некую пародию на всех литературных героев – от античного Ясона, утомившегося от варварки Медеи, до отечественного «лишнего человека», погубившего дикую горную козочку Бэлу. А саму историю ведет через вечные классические чертоги: античная трагедия, Кальдерон, Лессинг… Нафантазировать можно ровно столько, сколько позволяет гуманитарное образование. Сохраняя в неприкосновенности жесткую и глумливую лексическую материю пьесы, он погружает ее в театральное варево, где возникают и испанские гранды, и средневековые монахи, и Харон, и эпизоды в духе мистических триллеров, и еще бог знает что, придающее действию прихотливый и терпкий вкус, расширяющее частную историю до границ культурного архетипа.